Лия Видмар
Психолог, менеджер по проектам сотрудничества
между Российскими и Словенскими предприятиями
(Словения, Любляна)

Я познакомилась с Аркадием Павловичем году, наверное, в 2000. Тогда он вёл Театральную студию при Молодежном клубе Латвии. Впрочем, для нас это было нечто большее, чем «Театральная студия», — на самом деле мы приходили к человеку, который студию вёл. Декорации и грим, сцена, зрительские овации... Все это, конечно, с трепетом ожидалось в будущем... Но все-таки самым главным для нас были репетиции, на которые мы приходили ради общения с Астровым.

Помещение было подвальное, со стен облупилась краска, мебель была старая, кем-то отданная. Так вот, на фоне этой скудности внутренний свет Аркадия Павловича был только ярче: харизма, талант, созданные им за многие годы сценические образы — всё это богатство переполняло его, и он жаждал им поделиться. У стола, за которым мы собирались и во главе которого сидел Аркадий Павлович, было незабываемо уютно, интересно, здорово.

Кроме того, человек, вкусивший сцену, на всю жизнь остается актёром и уже не может без зрителей. Поэтому мы были его зрителями, а он — нашим театром. Режиссируя ту или иную постановку, он проигрывал перед нами каждую из ролей. Не могу передать, какой это был пир для души! Театр всегда завораживал меня, я забывала обо всём на свете, глядя издалека на сцену, а тут — таинство полного перевоплощения, волшебство театра в исполнении ТАКОГО МАСТЕРА происходило прямо здесь, на расстоянии вытянутой руки.
Я не могла смириться с мыслью (да и сейчас не могу), что это была непозволительная роскошь – видеть такую игру не на сцене, а так близко.

Сделать из нас профессиональных актёров не было целью Аркадия Павловича, но ему, несомненно, удалось сделать из своих учеников ценителей литературы и совсем других читателей. Он открывал тексты, с которыми мы работали, слой за слоем, показывая за словами и между строк такие уровни, о которых не догадываешься, а следовательно, и не ищешь, читая книгу. Проходя текст, мы не просто «искали логическое ударение», а погружались в дебри философии и психологии, в долгие сладостные дискуссии и рассуждения. Я всегда буду благодарна Аркадию Павловичу за эту драгоценную привычку — стараться заглянуть «в самое сердце» произведения.

А ещё Аркадий Павлович был очень чистым и порядочным человеком. Его внутренние благородство и интеллигентность сквозили в каждом слове, жесте, в его обращении к супруге, которая порой приходила с ним на репетиции. Актёрство считают «женской» профессией, а в Аркадии Павловиче было как раз аристократическое мужество – никакого самолюбования, скромность и достоинство, доброта, отличающие истинное величие души. Трудно было бы одной фразой высказать, что именно тому причиной – талант, глубина, харизма, обаяние или всё это вместе, но я знаю, что Аркадий Павлович — один из тех людей, недолгое знакомство с которым я буду нести в сердце всю жизнь.